Николай иванович лавров. Царский генерал Василий Лавров: за что его помнят в Болгарии? Студент императорской Военно-Медицинской академии

В 2013 году к северу от Орла, в районе деревни Жилина, пока не входящей официально в городскую черту, началось строительство нового микрорайона «Болховский » (назван он так потому, что расположен рядом с Болховским шоссе). Две новые улицы, появившиеся здесь, получили имена генерала Лаврова и графа Киселева. Об этих известных личностях, имевших отношение к Орловщине, я и расскажу. Первая публикация посвящена генерал-майору Василию Лаврову.

«Ваш на земле и за гробом…»

Одним из переломных событий русско-турецкой войны 1877-1878 годов стало сражение у болгарского села Горный Дубняк, турецкие позиции у которого не давали русским войскам полностью блокировать крупный вражеский гарнизон в крепости Плевна, что обеспечило бы перелом в ходе всей войны.

Для взятия вражеских укреплений был послан отряд гвардии во главе с генералом Гурко. 12 октября 1877 года в девять утра его войска начали штурм. Позиция неприятеля была крайне выгодной - высота на ровной площадке, господствующая над окружающей местностью.

Лейб-гвардии Финляндскому полку под командованием генерала Лаврова, входившему в состав отряда Гурко, предстояла очень трудная задача - пересечь открытую, прекрасно простреливаемую турками поляну шириной порядка 500 шагов. Лавров принял решение сделать это бегом и сам повел солдат в атаку. Бой был страшным. Из воспоминаний участников: «адский, потрясающий огонь... что-то чудовищное, уничтожающее...» (участник штурма А. Пузыревский); «бойня... резня... ад огня...» (полковник Г.П. Шмидт, сменивший В.Н. Лаврова на посту командира лейб-гвардии Финляндского полка после тяжелого ранения последнего).

Несколько приступов были неудачными, потери в этом жестоком бою составили, по разным оценкам, до 3600 человек убитыми, ранеными, контужеными и пропавшими без вести. И тогда генерал Лавров вновь решил вдохновить бойцов примером. «Молодцы! Сейчас пойдем в атаку. Когда я взмахну саблей и крикну «ура!», все за мной», - обратился он к солдатам и устремился вперед. Не добежав 50 метров до турецкого редута, генерал упал от двух пулевых попаданий. Но полк, вдохновленный своим командиром, задачу выполнил.

Накануне этого рокового боя, предчувствуя беду, Лавров написал письмо жене: «Через час мы идем в дело. Если мне не суждено будет остаться живым, то посылаю тебе это прощальное слово. Благодарю тебя за то счастье, которое ты мне доставила, умру, произнеся твое имя с последним вздохом. Люблю тебя, как может только любить человеческое сердце. Да хранит тебя и детей Господь, да составят они твое счастье и утешение. Благословляю вас. Меня похорони в Кривцове. Ваш на земле и за гробом Василий Лавров ».

Командир лейб-гвардии Финляндского полка

Василий Николаевич Лавров родился 27 апреля 1837 года (в некоторых источниках назван 1838 год) в семье служилого дворянина в Епифановском уезде Тульской губернии. После окончания с отличием в 1855 году школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров он поступил на службу в лейб-гвардии конно-гренадерский полк.

Потом были учеба в Николаевской академии Генерального штаба и служба в штабе гвардейского корпуса. 12 января 1863 года в чине штабс-капитана Василий Лавров получил направление в Северо-Западный край, в распоряжение генерала Н. Ганецкого. Состоя при штабе 2-й гвардейской пехотной дивизии, молодой офицер участвовал в сражениях с польскими повстанцами при Гудишках и Шнуркишках (в последнем получил ранение) и за отличие в них был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость » и орденом святого Владимира четвертой степени с мечами и бантом.

В 1866 году Василий Лавров познакомился с Марией Александровной Погребовой, дочерью известного купца, и сделал ей предложение руки и сердца. Медовый месяц после свадьбы молодожены провели в сельце Кривцово (имении Лавровых в Болховском уезде) и в Париже. В 1867 году у молодых родился сын, в 1871-м - дочь Елизавета (ее известный портрет работы Ильи Репина хранится в Русском музее).

30 августа 1875 года Василий Николаевич был произведен в генерал-майоры, а в сентябре 1876 года назначен командиром лейб-гвардии Финляндского полка, в составе которого он уже участвовал в боях с польскими повстанцами.

А 12 октября 1877 года случилось то, о чем я уже рассказал. Генерал Лавров скончался в результате тяжелых ранений через два дня после того жестокого боя. Выполняя волю мужа, его 30-летняя вдова Мария Александровна две недели сопровождала гроб с телом героя из Болгарии в Болховский уезд, в родовое имение Лавровых.

Скорбные дни

Здесь мне придется сделать некоторые уточнения. Дело в том, что во многих источниках и справочных статьях о генерале Василии Лаврове сказано, что похоронили его в склепе Кривцовской церкви. Однако это не совсем так.

Приходская церковь помещиков Лавровых находилась не в Кривцово, а в селе Березуй. Да, существовало в XIX - начале XX века в Болховском уезде уникальное село, причисленное к духовному ведомству и располагавшееся в 20 верстах к востоку от Болхова на крутом берегу реки Березуя - притока Оки. Здешним строителем Введенского храма, освященного в 1829 году, был дед павшего в сражении с турками генерала - В.И. Лавров. Вот сюда, в Березуй, к небольшой однопрестольной церкви и привезла убитая горем вдова Мария Лаврова тело своего незабвенного мужа.

В метрической книге Введенского храма за 1877 год имеется запись: «14 октября 1877 года скончался от ран, полученных на поле брани, командир лейб-гвардии Финляндского полка генерал-майор Василий Николаевич Лавров, 39 лет. Похоронен 30 октября ». Отпели генерала при большом стечении народа из окрестных деревень священник села Березуй Алексей Попов с причетником Василием Никольским.

После прощания с покойным гроб с телом Василия Николаевича Лаврова поместили в семейный склеп, располагавшийся с правой стороны храма Введения.

Родовое имение Лавровых, сельцо Кривцово, находилось в версте от Березуя. Там с момента похорон любимого мужа и поселилась на постоянное жительство его вдова Мария Александровна, посвятившая отныне жизнь Богу, ведению хозяйства и помощи местным жителям.

В 1880 году она выделила большую сумму денег на обновление храма в селе Березуй: стены его были оштукатурены, пол переделан, поставили новый иконостас и построили дом для священнослужителей.

В 1901 году Мария Александровна еще раз пожертвовала солидные средства на его повторный ремонт. И кто бы ни был настоятелем церкви, Мария Александровна всегда приходила батюшкам на помощь, если они нуждались в чем-то.

Вместе с другими героями

После революции имение Лавровой было национализировано. Вдове-генеральше пришлось покинуть такие дорогие ей места и уехать в Петроград, к дочери Елизавете и внуку, известному потом ученому-востоковеду А.Н. Болдыреву. Там, в Петрограде, Мария Александровна вскоре и скончалась.

В конце 20 - начале 30-х годов церковь во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы в Березуе была закрыта и подверглась безжалостному грабежу. Посягнули мародеры и на склеп генерала Лаврова. В результате прах Василия Николаевича был перенесен тогда в другое захоронение - в нескольких десятках метров от церкви.

В период Великой Отечественной войны в здешних местах весь 1942 год и первую половину 1943-го шли кровопролитные бои. От многих деревень тогда остались только воспоминания да головешки от домов. Маленькое село Березуй перестало существовать, а вскоре не осталось ничего и от его Введенской церкви.

Затерянное в зарослях бурьяна вторичное захоронение генерал-майора Василия Лаврова, благодаря усилиям замечательного болховского журналиста и краеведа Александра Венедиктова и орловского архитектора Сергея Ивановича Федорова, было найдено, и прах героя русско-турецкой войны 7 сентября 1978 года был перенесен в третий раз. Теперь могила Василия Лаврова с установленным на ней бюстом работы скульптора В.Н. Басарева и архитектора С.И. Федорова находится рядом с Кривцовским мемориалом. Герой освобождения Болгарии наконец-то нашел последний покой здесь - рядом с героями Великой Отечественной.

Александр Полынкин

Данный материал опубликован на сайте BezFormata 11 января 2019 года,
ниже указана дата, когда материал был опубликован на сайте первоисточника! Вечером 1 апреля - в среду 5-й седмицы Великого поста - митрополит Орловский и Болховский Тихон совершил утреню с чтением Великого канона преподобного Андрея Критского («Мариино стояние») в Успенском (Михаило-Архангельск
Орловская и Ливенская епархия
02.04.2020 3 апреля Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершит объезд Москвы с иконой Божией Матери «Умиление».
Орловское информбюро
02.04.2020 В Троице-Васильевском храме города Орла вскоре должны появиться новые въездные ворота, сообщает сайт Орловской митрополии.
InfoOrel.Ru
02.04.2020

Митрополит Тихон обратился к орловцам в связи с коронавирусом. Обращение митрополита Орловского и Болховского Тихона к пастве появилось на сайте Орловской митрополии РПЦ.
OrelGrad.Ru
01.04.2020

Парк-музей генерала Лаврова был создан в память о воинах, погибших в боях под Плевной в годы русско-турецкой Освободительной войны 1877-1878 г.г.. Парк расположен недалеко от небольшого болгарского села Горни Дыбник, по дороге Плевен-София, в 25 км юго-западнее Плевена.
Мемориальный парк был назван в честь русского офицера, генерал-майора Василия Николаевича Лаврова (1837-1877, похоронен в родовом имении Кривцово Орловской губернии), командующего Лейб-гвардейского Финляндского полка, получившего тяжелое ранение при штурме турецких редутов под селом Горни Дыбник и скончавшегося от ран 14 октября 1877 года.

История

Парк-музей расположен там, где в октябре 1877 года шли ожесточенные бои на подступах к Плевне. 12 октября 1877 года русские войска пошли в атаку на турецкий гарнизон. В составе русского подразделения было 46 офицеров и 3097 нижних чинов. В кровопролитном сражении под селом Горни Дыбник погибли четверо офицеров, 29 были ранены, из них трое позже скончались от ран. Из нижних чинов русская армия потеряла в бою 310 человек убитыми и 594 - ранеными. (Данные о погибших и раненых начертаны на одной из памятных мраморных плит). Погибшие, с воинскими почестями были похоронены на месте сражения в братских могилах.
В 1950-1954 годах на месте боев под селом Горни Дыбник был основан парк, названный именем прославленного русского генерала. На братских могилах погибших русских воинов Лейб-гвардейского Гренадерского, Лейб-гвардейского Московского, Лейб-гвардейского Измайловского, Лейб-гвардейского Павловского и Лейб-гвардейского Финляндского полков были установлены гранитные монументы. В честь генерала Лаврова на скале был закреплен бронзовый медальон. В память о событиях русско-турецкой войны, в 1953 году в парке была установлена каменная скульптура «Вечная дружба» работы Петра Златарева, изображающая русского солдата и болгарского ополченца. На территории парка расположена экспозиция из боевых артиллерийских орудий, оставшихся со времен русско-турецкой войны 1877-1878 г.г.
В 1977 году в парке проводились комплексные работы по реконструкции, в ходе которых было создано несколько памятников павшим героям. Скульптурные монументы были установлены в честь погибших офицеров: полковника Ельмара Федоровича Прокопе (1841-1877), полковника Константина Алексеевича Рунова (1839-1877, похоронен на Смоленском кладбище в Петербурге), полковника Николая Федоровича Ожаровского (1844-1877) и поручика Николая Николаевича Пороженко (1854-1877).
Последняя реконструкция парка проводилась в 2001 г. в рамках проекта «Красивая Болгария».
В 2004 году на территории парка-музея была возведена часовня Святого Георгия Победоносца.

Информация для туристов

Вход в парк - свободный.
Страница на сайте «Русские памятники Освободительной войны»: http://ruskipametnici.com/?action=news&id=95&lang=bg
Страница на сайте: http://rusmir.cl.bas.bg/

Родился Василий Николаевич Лавров – русский генерал,
герой русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

Родился 27 апреля (9 мая) 1837 г. в семье служилого дворянина в Епифановском уезде Тульской губернии. В 1855 году с отличием окончил школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров и был произведён в прапорщики. Имя его, как лучшего выпускника, согласно традиции училища было занесено на мраморную доску. 11 июня 1855 поступил на службу в лейб-гвардии Конно-Гренадерский полк. В 1857 году поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. За успехи в учёбе был произведен в поручики.

По окончании Николаевской академии генерального штаба Лавров был переведён в штаб Гвардейского корпуса и 12 января 1863 г., в чине штабс-капитана, командирован в северо-западный край в распоряжение генерала Н. С. Ганецкого. Состоя при штабе 2-й гвардейской пехотной дивизии, Лавров участвовал с лейб-гвардии Финляндским полком в делах с польскими инсургентами при Гудишках и Шнуркишках (в последнем был ранен) и за отличие в них был награждён золотой саблей с надписью «За храбрость» и орденом св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом.

По возвращении из похода 1863 г. Лавров продолжал свою службу в штабе Гвардейского корпуса в качестве адъютанта по особым поручениям. За блестящие тактические и стратегические разработки в 1866 году был произведен в подполковники и назначен на должность начальника штаба 2-й гвардейской пехотной дивизии. В 1873 г. Лавров был назначен состоять при Главнокомандующем войск гвардии и Петербургского военного округа и в то же время избран в гласные Санкт-Петербургской городской думы, в работах которой, принимал самое деятельное участие – был членом комиссии по постройке Литейного моста, руководил работой по составлению доклада об устройстве конно-железных дорог в столице. Однако, главным делом В. Н. Лаврова в Думе были вопросы введения всеобщей воинской повинности.

30 августа 1875 г. Лавров был произведён в генерал-майоры и до особого распоряжения оставлен в прежней должности, а в сентябре 1876 г. назначен командиром лейб-гвардии Финляндского полка. Командование Лавров принял в канун 90-летия этой воинской части.

Личная жизнь

В 1866 году Лавров знакомится с Марией Александровной Погребовой – дочерью известного купца-коммерсанта и делает ей предложение. Медовый месяц после свадьбы молодые проводят в Кривцово – имении Лавровых и в Париже. В 1867 году у Лавровых рождается сын, в 1871 – дочь Елизавета, прославившаяся тем, что её портрет работы И. Репина хранится в Русском Музее. Внук генерала – А.Н. Болдырев – известный советский востоковед.

Участие в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов

26-28 августа 1877 года В. Н. Лавров во главе своего полка прибыл в город Яссы, где собралась вся 2-я гвардейская пехотная дивизия, в состав которой входил Лейб-гвардии Финляндский полк. Сложности начались сразу – из-за перегруженности железной дороги последовал приказ выдвигаться на позиции пешком. Дивизия совершила 42-дневный марш на 600 вёрст от Ясс до позиций у Горного Дубняка. Переход был сложным – гористая местность, смена погоды от сильной жары до холода и сильных дождей. Сохранились письма Лаврова о этом переходе: «Вчера мы шли с 6 часов утра до 6 часов вечера и все-таки, несмотря на невероятную усталость, вошли в город с музыкой…»

«Пришли дожди и холода, люди становятся на биваке на сырую землю, и появились лихорадки… Московский полк вошёл в Яссы, имея 1000 человек отсталыми, люди валялись на улице от изнеможения…»

Чтобы ободрить и подать пример своим войскам, Василий Николаевич шёл во главе своего полка пешком.

Гибель

12 октября 1877 года , в 9 часов утра войска генерала И.В. Гурко начали штурм укрепления турок у села Горный Дубняк. Позиция турок была крайне выгодной – высота на ровной площадке, господствующая над окружающей местностью. Кустарник, росший вокруг возвышенности турки вырубили для удобства ведения огня, оставив некоторые кустики как ориентиры для пристреливания. О невероятной сложности поставленной перед войсками задачи по штурму редута говорит то, что потери в этом бою составили, по разным оценкам, до 3600 чел. убитыми, ранеными, контуженными и пропавшими без вести. Финляндскому полку генерала Лаврова предстояла очень трудная задача – пересечь открытую, прекрасно простреливаемую турками поляну шириной порядка 500 шагов. Лавров принял решение пересечь простреливаемую турками территорию бегом и сам повёл солдат в атаку. Бой был страшным.

Из воспоминаний участников:

«адский, потрясающий огонь… что-то чудовищное, уничтожающее…» (участник штурма А. Пузыревский)

«Бойня… резня… ад огня…» (полковник Г.П. Шмидт, сменивший В.Н. Лаврова на посту командира лейб-гвардии Финляндского полка после ранения последнего)

Несколько приступов были неудачными и В.Н. Лавров вновь решает вдохновить бойцов примером. «Молодцы! Сейчас пойдем в атаку. Когда я взмахну саблей и крикну „ура!“ – смотрите все за мной», – обратился он к солдатам. Генерал, не добежав 50 метров до турецкого редута упал от двух пулевых попаданий. Смертельно раненого Лаврова вынес с поля боя рядовой Е.И. Колпаков, награждённый за это Знаком Отличия Военного ордена святого Георгия 4-й степени. Редут был взят русскими войсками только к ночи. Были взяты в плен Ахмед-Хивзи-паша, командовавший обороной, 53 его офицера, 2253 низших чинов, захвачено турецкое знамя, оружие и боеприпасы. Умирая 14 октября , накануне гибели, на Главном эвакопункте, В.Н. Лавров просил Колпакова не покидать его жену и детей, и этот человек после увольнения из армии действительно со своей семьей поселился в Кривцово, имении Лавровых. До 1887 года он исполнял обязанности старосты, а затем – управляющего имением М. А. Лавровой, жены генерала.

После смерти

Гроб с телом погибшего генерала в конце октября 1877 года прибыл в город Мценск, а оттуда – в село Кривцово, имение его семьи, где был захоронен в склепе Кривцовской церкви. В 1932 году могила подверглась разграблению, и прах генерала был перезахоронен в 70-метрах от церкви. Третье и последнее перезахоронение состоялось 7 сентября 1976 года. В настоящее время могила с установленным бюстом работы скульптора В.Н. Басарева и архитектора С.И. Федорова находится рядом с Кривцовским мемориалом в Болховском районе Орловской области.

Простреленный и окровавленный мундир генерала хранился как реликвия в музее лейб-гвардии Финляндского полка. В селении Горный Дубняк Плевенского округа создан парк-музей В.Н. Лаврова. На скале навечно установлен бронзовый медальон в его честь.

Вячеслав Рыбников

«Долина смерти» генерала Лаврова

9 мая 2017 года, когда первый на Орловщине крупный воинский мемориал, расположенный в далёком углу Болховского района, заполнят посетители, мало кто из них обратит внимание на то, что этот день для одного из воинов, ставшего почти своеобразным символом данного мемориала, будет юбилейным. Причина понятна: сложно соотнести одно из грандиозных событий XX-го века – окончание второй мировой войны на Европейском континенте, с событиями войны последней четверти века XIX-го. Но именно 9 мая 1837 года, 180 лет назад, родился будущий участник и русско-турецкой войны 1877-78 г. Василий Николаевич Лавров (1837-1877), монумент которому и расположен на краю берёзовой рощи Кривцовского мемориала.

Генерал В.Н. Лавров отдал жизнь за освобождение Болгарии. На месте былых боев под болгарским селением Горни Дъбник (Горный Дубняк), где он был смертельно ранен, ещё в 1950-1954 годах болгарами был заложен парк-музей, названный его именем: тоже своего рода мемориал, поскольку в нём, как и у Кривцово, есть братские могилы русских воинов. Погибших в кровавом сражении под Горным Дубняком похоронили с воинскими почестями – это была русская гвардия.

На погребениях в парке установлены гранитные монументы гвардейцам Гренадерского, Московского, Измайловского, Павловского и Финляндского полков. Неподалеку на скале есть и бронзовый барельеф Лаврова. Однако могилы, скончавшегося от ран через два дня после боя, командира лейб-гвардии Финляндского полка генерал-майора Лаврова там нет. Своим последним местом упокоения он назвал тот самый глухой край Орловщины, где находились его корни и родная сторона под названием Кривцово. Хотя, как покажет дальнейшее повествование, последствия его выбора оказались трагичными, тем не менее, именно этой предсмертной просьбой он связал своё имя с Кривцовским мемориалом. Никому тогда и в страшном сне не могло присниться, что в глубине России, в поместье Лаврова на границе Орловской и Тульской губерний, через 65 лет после его гибели, будут происходить сражения гораздо продолжительнее, интенсивнее и кровопролитнее боя под Горным Дубняком. Будущее же оказалось неожиданней всех возможных предположений.

За 40-летие после установки памятника генералу Лаврову на Родине в печати и Интернете появилось о нём много публикаций. Первая статья журналиста и краеведа Александра Венедиктова была помещена в газете «Болховская новь» ещё в апреле 1976 года, за ней последовали и другие. Более подробно он осветил это в главе «Имя города знают Балканы» книги «Болховские куранты» (Тула, 1982 г., С. 93–102). Свою лепту с рассказом о проекте и установке памятника в своих книгах внёс и архитектор мемориала С.И. Фёдоров («Кривцовский мемориал», Орёл, 2004 г., С. 33–38). В 1994 году своё исследование под названием «Ваш на земле и за гробом…», включая переписку генерала Лаврова с женой, в приложении к орловской газете «Новая жизнь» предложил краевед, историк и журналист Владимир Воробьёв. В последнее время с рядом очерков в орловской прессе и книгах, уточнивших отдельные моменты первоначального захоронения генерала, выступил и краевед Александр Полынкин («Это странное слово – Березуй», «Лавровы»). Сюда же можно добавить и публикацию «Скит в «Долине смерти» настоятельницы Троицкого Оптина монастыря г. Болхова игумении Евфалии с сестрами («Орловские епархиальные ведомости», № 6 – 2016 г.). Перечислил я эти публикации в надежде, что читатель самостоятельно познакомится с основными моментами жизни В.Н. Лаврова, которые в целом освещены, хотя некоторые из них до конца не прояснены до сих пор. В частности, место рождения героя в различных работах указывается по-разному: то Епифанский уезд Тульской губернии, то Кривцово Болховского уезда.

Мне бы хотелось уточнить события последнего боя генерала Лаврова в сражении под Горным Дубняком. По отдельным своим признакам он очень напоминает бои 1942 года за Кривцовские высоты, тем более, что описание его есть в новых работах историков, в частности, Владимира Шиканова «Гамбит на Софийском шоссе», детально проанализировавшего сам этот бой и его результаты. Хотелось бы также разобраться и в некоторых противоречиях предыдущих публикаций относительно перезахоронения генерала рядом с мемориалом.

Но вернёмся к Горному Дубняку. В отличие от Кривцово расположен он был не в глухом краю, а на столичном шоссе, соединявшим Плевну с Софией. Именно туда был направлен отряд генерал-лейтенанта И.В. Гурко (48 батальонов, 93 эскадрона и 176 орудий), когда изначально успешный период русско-турецкой войны сменился неудачами. Главной задачей этого отряда, основу которого составлял прибывший из России Гвардейский корпус (элита русского войска), было перерезать коммуникации с Плевной по Софийскому шоссе, т.е. блокировать её гарнизон, успешно отразивший до того три штурма с огромными потерями для наступавших русско-румынских войск.

Выбор Горного Дубняка для атаки был сделан исходя из равной удалённости его от основных укреплений (Плевна, Орхание), способных оказать помощь атакованному турецкому гарнизону. В составе его было 7 батальонов при 4-х орудиях и 4-х эскадронах: всего около 4500 турок. Для сражения с ними из отряда Гурко было выделено 20 батальонов гвардии, 7 кавалерийских эскадронов, 16 казачьих сотен и 66 орудий, тем самым обеспечивая перевес над противником, занимавшим выгодную оборонительную позицию. Состояла же она из большого и малого редутов, расположенных по обе стороны Софийского шоссе: большой – на возвышении (около 3 метров) с периметром более 1 км, обведённый глубоким рвом, внутри платформа для 4-х дальнобойных орудий; малый – передовой форпост к югу, простреливаемый из большого редута. А вокруг них открытая ровная местность.

По плану Гурко наступление войск шло с разделением на четыре колонны. Правая из 4-х батальонов лейб-гвардии стрелковой бригады при поддержке трех сотен казаков и 16 орудий должна была атаковать с востока (т.е. со стороны Плевны). Средняя из 3-х батальонов лейб-гвардии Московского полка и полного состава лейб-гренадерского полка (7 батальонов 1-й бригады 2-й гв. пехотной дивизии), усиленных лейб-гвардии саперным батальоном, одной казачьей сотней и 16 пушками – с юга. Левая лейб-гвардии Павловского и Финляндского полков (8 батальонов 2-й бригады 2-й гв. пехотной дивизии) при поддержке
16 орудий наступала вдоль шоссе, ведущего в Горный Дубняк из Телиша. Четвёртая колонна из казаков замыкала кольцо окружения с севера.

Несмотря на тщательно разработанный план, при выходе на исходные позиции для наступления возникла ночная неразбериха, при которой левая колонна значительно отстала от остальных и к началу запланированного штурма редутов не поспела. Это вылилось, как в нескоординированные наступательные действия полков, так и в ошибочные удары артиллерии по своим же частям.

Тут надо отметить, что хотя после Отечественной войны 1812 года прошло более полувека, но о том, какие приёмы наступления были на вооружении гвардии того времени, можно судить по киноэпопее С. Бондарчука «Война и мир». Полки вели в атаку размеренным шагом, держа равнение, в плотных боевых построениях, под музыку духовых оркестров и с развернутыми знаменами. К тому же, многие из командования были по-прежнему приверженцами старых принципов полководческого искусства Суворова с известным девизом, столетие назад помогавшем громить врага: «Пуля – дура, штык – молодец». Этому способствовал и боевой устав русской армии, согласно которому сигнал «Атака» наступающим ротам барабанщик подавал в 100 шагах от противника, в 50 солдаты брали винтовки на руку, а в 30 переходили на бег для удара в штыки.

12 октября 1877 г., вначале боевых действий под Горным Дубняком, суворовские принципы и правила просто не сработали. Противник, оснащённый американскими винтовками Пибоди-Мартини с эффективной стрельбой за 1800 шагов, атакующих русских на дистанцию штыкового боя просто не подпустил. И дело здесь не столько в дальности, сколько в непрерывном темпе стрельбы, поскольку турки вели огонь, порой даже не выглядывая из-за бруствера.

Первыми с таким положением дел столкнулись гренадёры средней колонны, выходившие утром из дубового леска на открытое пространство возвышенности в 800-х метрах от редута и уже понёсшие потери. В результате чего его командование приняло самостоятельное решение о наступлении. И пошла сумятица с тяжкими жертвами. Ценой 200 убитых и 400 раненых гренадеры овладели лишь передовым малым редутом, попав в район, насквозь простреливаемый со стороны большого редута, и дальше продвинуться не смогли. При этом батареи левой колонны, не зная, что лейб-гренадеры захватили малый редут, вели обстрел и этого укрепления.

Московский полк, наступая также величаво, смог дойти только до шоссе между редутами. Оставшиеся 100 метров до валов укрепления оказались просто непреодолимыми.

Вот как описывает Владимир Шиканов действия левой колонны, в которой были финляндцы:

«Лейб-гвардии Финляндский полк еще только выдвигался на исходный рубеж для атаки большого редута с запада, когда два батальона павловцев устремились на помощь своим товарищам гренадерам. С турецких валов их встретил тяжелый свинцовый ливень. Один из батальонов был почти выкошен, другой, хотя и понес серьезный урон, продвинулся до малого редута, где людям пришлось залечь, используя складки местности, придорожные канавы и оставленные турками стрелковые ячейки.

Пока длилась эта неразбериха, три батальона лейб-гвардии Финляндского полка с трудом продвигались через лесок к западу от редута. Естественно, что марш развернутых рот не мог остаться незамеченным противником, так что вскоре финляндцы стали нести потери, еще не достигнув рубежа предстоящей атаки. На опушку их роты вышли, совершенно перемешавшись. Какое-то время офицерам пришлось восстанавливать порядок, и все это под вражеским огнем, увеличивая и без того немалое количество убитых и раненых. А впереди финляндцев ждала еще более смертельная задача.

Им предстояло пересечь открытую и насквозь простреливаемую поляну шириной около 500 шагов, на которой турки заранее вырубили кустарник, оставив лишь отдельные пристрелянные ориентиры для определения верной дистанции прицеливания. Правда, затем атакующие могли укрыться в неширокой лощине, по дну которой протекал ручей. Зато потом предстояло взбираться наверх по крутым скатам, откуда до редута было еще не менее 400 шагов .

Командир Финляндского полка генерал-майор В.Н. Лавров отлично понимал, что, соблюдая все требования устава, он просто не доведет людей до редута. Но, ни стоять на месте, ни отступать тоже нельзя. Урон окажется еще большим и совершенно бессмысленным. Несколько ранее в такой же ситуации оказались лейб-гренадеры. Несомненная заслуга Василия Николаевича состояла в том, что он принял более верное для командира решение. Мгновенно оценив обстановку, он приказал пересечь прогалину не размеренным шагом, а бегом (т.е. совсем не по геройски и с нарушением устава ). Следуя за своим генералом, первый батальон финляндцев одним броском преодолел открытое пространство и скатился к ручью. Потери, конечно же, были, но не такие большие, как у гренадеров. Четвертому батальону Финляндского полка пришлось уже тяжелее. Его командир повел солдат густой цепью, и люди сразу стали падать на землю под жужжащими пулями, которые, казалось, постоянно висели в воздухе. Глядя на груды убитых и раненых товарищей, солдаты 3-го батальона торопливо крестились. После боя оказалось, что количество тел павших в этом месте было так велико, что русские назвали его «поляной смерти» . Этим трём ротам также удалось проскочить сквозь свинцовую завесу бегом»

Пока же прервём повествование и запомним это понятие «поляна (или «долина » по А.Е. Венедиктову) смерти », мы с ней ещё столкнёмся.

«Теперь финляндцев отделяло от редута около 400 шагов, причем совершенно без каких-либо укрытий на местности. Над внешним скатом лощины было не поднять головы, так что сама мысль о том, что придется оторваться от спасительной земли и подняться в рост, выглядела безумием. Попытка 1-го батальона финляндцев продвинуться и охватить редут с севера завершилась кровавой неудачей. Уцелевшие скатились обратно в ложбину. И все же В.Н. Лавров не отказался от мысли атаковать вражеское укрепление. Он лишь отправил записку к Н.О. Розенбаху (командующий колонной – 2 бригадой 2-й пехотной дивизии), прося его подготовить наступление огнем артиллерии.

… Розенбах отдал необходимые приказания артиллеристам и распорядился ввести в боевую линию последние резервы: два батальона Павловского полка и один Финляндского. Выдвигаться им пришлось опять-таки в зоне поражения вражеского огня, так что прежде чем достигнуть намеченных рубежей, подразделения успели понести чувствительные потери. Напомним также, что от снарядов батарей левой колонны страдали не только турки, но и солдаты Павловского и лейб-гренадерского полков, залегшие южнее редута, так что стрельбу вскоре пришлось прекратить. Других резервов в этой, центральной колонне больше не было. Правда, с подходом павловцев, В.Н. Лавров около часу дня попытался еще раз поднять людей в атаку

На этот раз огонь турок оказался еще более убийственным, как будто они получили подкрепления, и нужды в патронах совершенно не испытывали. Это был «адский, потрясающий огонь… что-то чудовищное, уничтожающее…», – вспоминал один из участников штурма. Полковник лейб-гвардии Павловского полка Г.П. Шмидт еще более эмоционален в оценке: «Бойня… резня… ад огня…». Тем не менее, на одном из участков атаки павловцам даже удалось взобраться на бруствер, и уже здесь их расстреляли в упор. Уцелевшие укрылись во внешнем рву укрепления, где людей начали поражать русские гранаты, с неточным прицелом выпущенные нашими же батареями. Пострадали от «дружественного огня» и финляндцы, даже находясь в мертвом пространстве в лощине. Вот так трагически закончилась вторая попытка штурма большого редута»

Результат третьей атаки, начатой Гурко в 15 часов, под воздействием сообщения об огромных потерях (около 1000 человек убитых и раненых) гвардейских егерей из заслона под Телишем (юго-западнее по шоссе), даже после артподготовки и ввода резервного Измайловского полка, был также трагичен.

Николай Дмитриев-Оренбургский.

«Захват Гривицкого редута под Плевной» (1885)

Как раз во время этой третьей атаки, из лощины, спасавшей Финляндский полк и его командира в течение дня, Лавров повёл солдат на приступ редута. Его призыв к солдатам, как личный пример мужества, повторяют многие публикации о нём: «Когда я взмахну саблей и крикну «Ура!» – смотрите, все за мной». Солдаты бегом устремились за ним». Призыв этот в понятиях гвардии того времени к геройству не относился, а был продиктован совсем другим – желанием сохранить жизни солдат полка в отличие от ряда командиров, с гвардейским шиком вёдших своих подчинённых на смерть.

«Турки словно ждали. На редуте пропели пехотные рожки и оттуда навстречу атакующим устремился рой жалящих пуль. Две из них настигли Василия Николаевича Лаврова всего в 50 шагах от укрепления. Темно-зеленая волна русских мундиров сомкнулась над ним, хлынула дальше и разбилась всего в 20-30 шагах от земляного вала. На обратном пути потери оказались еще больше. Уцелевшие укрылись за скатом ложбины. Правее были расстреляны два батальона Павловского полка. Левее финляндцев та же участь постигла стрелков. Направленный на поддержку левой колонны 1-й батальон Измайловского полка не поспел вовремя и вообще не принял участия в атаке».

По мнению В. Шиканова удача вечернего победного прорыва на редут, в противовес утверждениям официальных историков того времени, была вызвана вовсе не командными решениями военачальников, а чувством праведного гнева, охватившего солдат и офицеров, лежавших среди тысяч убитых и раненых. «Огромная и кровавая жертва требовала отмщения ». В сумерках стрельба затихла. В темноте уже никому не нужен был парадный шаг, в ней было легче ползти, вжимаясь в землю. Это и сделали по-пластунски два гвардейских батальона Измайловского полка, преодолев около полутора сотен шагов до редута. То же происходило и в других частях. А затем безо всякой команды раздалось одновременно грозное русское «ура!». Вот тогда русские и добрались до своей долгожданной штыковой «работы», «мстя за гибель друзей, безответный расстрел на «поляне смерти» и горькое чувство собственного бессилия под вражескими пулями… ».

В результате боя при взятии лишь одного турецкого редута командование за день потеряло до 3600 человек отборных войск, из которых 870 погибли. Наибольшие потери легли на лейб-гвардии Гренадерский, Павловский и Московский полки (причём Финляндского полка, наступавшего на самом тяжёлом участке, среди них нет, в чём немалая заслуга генерала Лаврова). Вполне резонна добавка сюда тысячи егерей под Телишем, а также тех раненых, что были брошены полком у телишских укреплений, над которыми турки, выйдя из-за брустверов, издевались: «…рубили головы, разбивали лица прикладами, срезали полосы кожи и мяса, разводили костры на ещё трепетавших телах… ». Тогда уже всё это вылилось в полторы дивизии элитных войск.

Не разделяя официального оптимизма, ряд свидетелей и современников причиной таковых потерь, считали неумелое управление войсками во время сражения высшего командования, более озабоченного своей гвардейской репутацией нежели понесёнными жертвами. Генерал В.Н. Лавров к ним не относился, потому как погиб ради сохранения жизни своих солдат, демонстрируя пренебрежение устаревшим уставом и показным героизмом. И с поля боя его вынес один из его воинов – Ермила Колпаков, в дальнейшем связавший свою судьбу с Кривцово.

Захоронен генерал Лавров был непосредственно в склепе Введенской церкви, стоявшей на высоком берегу речки Березуйки. Сельское поселение это, находившееся несколько в стороне от самого Кривцово, состояло из 3-х домиков церковных служителей (13 жителей), и называлось с. Березуй (Введенское) («XXIX. Орловская губернiя. Списокъ населенныхъ мѣстъ. По свѣдѣнiям 1866 года». СПб: 1871 г., С. 23, поз. 428).

В XX веке на тот момент, когда официальные власти и краеведы вдруг заинтересовались судьбой генерала и его останков, а произошло это в 1976 году к 100-летию освобождения Болгарии, ни самой церкви, ни склепа уже не существовало. На это как раз указывает А.Е. Венедиктов в первой статье «Гремели пушки на Балканах»: «К сожалению, время не сохранило могилы отважного генерала Лаврова. Но память о нём настоятельно требует того, чтобы она была восстановлена… » («Болх. новь» № 49, 24.04.76, С.3).

Вряд ли этого «требовала » память, скорее ожидаемая расплата за беспамятство в виде позора стране в глазах соседей, т.к. по мнению В.И. Воробьёва: «… Болгария готовилась отмечать 100-летие освобождения от Османского ига и в 1976 г. обратилось к советскому правительству с просьбой о передаче им праха генерала В.Н. Лаврова для захоронения его в Горном Дубняке в Парке-музее Героя Болгарии Лаврова. А Герой должен лежать там, где пал за освобождение страны.

В спешном порядке создаётся комиссия для перезахоронения праха генерала на Кривцовском мемориале. Возглавил эту комиссию второй секретарь А.И. Бачурин »

Так же в спешке шло и «восстановление могилы». В большинстве публикаций о Лаврове датой перезахоронения его останков у Кривцовского мемориала считается 7 сентября 1978 г., но это момент открытия памятника генералу. Само мероприятие происходило чуть ли не за два года до этого зимой 1976 года и описано в статье «Память» А.Е. Венедиктова: « В годы войны фашистские захватчики много нанесли зла и разрушений нашему народу… Была разрушена и Кривцовская церковь, где в склепе находился прах генерала В.Н. Лаврова. 8 декабря … На траурном митинге выступили… Урна с прахом В.Н. Лаврова опускается в могилу . На опушке леса вырос могильный холм. …Пройдёт немного времени, и встанет здесь памятник в честь его ратного подвига » («Болх. новь» №150, 18.12.76 )

Другой причиной спешки могло явиться то, что сами власти оказались причастны к разграблению и исчезновению могилы царского генерала, что и пытался скрыть А.Е. Венедиктов, списав всё на войну, прекрасно понимая, что иного объяснения они не потерпят. Хотя, без сомнения, после оккупации и прошедших боёв могила генерала вряд ли бы сохранилась, но всё произошло гораздо ранее – в 1932 году, на что указывал в своих работах и В.И. Воробьёв. Он нашёл и опросил одного из исполнителей того кощунства над прахом генерала – некоего С.И. Тазинкова (видимо Тазёнкова), объяснившего всё поиском наградной золотой сабли (см. «Ваш на земле и за гробом…» – С.14). Но поиск этот почему-то закончился перезахоронением останков генерала из склепа церкви ближе к р. Березуйке «в 70-ти метрах от церкви », хотя рядом с церковью старое кладбище, существующее до сих пор. Т.е. над прахом генерала нужно было ещё и поглумиться. Кстати, со слов Н.И. Анохина, в статье «Тайна Кривцовского мемориала» («Центральная Россия» – №25, июнь 1992 г. – С.5) объяснено это брошенным кличем, наехавших комсомольцев, «выкинуть » из церкви царского генерала»: «Вытащили и выкинули. Старый учитель спрятал гроб »

Также, очевидно, по результатам общения с автором брошюры о мемориале Н.И. Анохиным, Воробьёв зарождает у читателя сомнение в истинности последнего перезахоронения праха генерала к мемориалу: «Болховский краевед и журналист Александр Егорович Венедиктов встречался с 90-летним кривцовским старожилом и учителем Ефимом Гавриловичем (видимо, Тимохиным): «…Он рассказал мне и о месте захоронения генерала Лаврова…» (в кн. «Болховские куранты» ссылка уже на других лиц – Самохвалова и Ефремова, с тем же многоточием – С. 105):

Точки в данном случае не случайны, хотя речь идёт о третьем захоронении В.Н. Лаврова» (см. «Ваш на земле и за гробом…» – С.14)

Зимой-весной 1942 года место погребения генерала – Введенская церковь бывшего села Березуй попала в зону кровопролитных боёв за Кривцовский плацдарм и вся прилегающая местность по долине речки Березуйки получила мистическо-роковое (с учётом судьбы генерала) название – «Долина смерти». Церковь своим расположением довлела над лежащим за речкой «Заливным лугом» и представляла удобный в тактическом плане опорный пункт, за который шли постоянные бои. Район «хутора с церковью », упоминаемый в донесениях 1283-го сп 60-й сд, просто «церковь » по донесениям частей 137-й сд или «роща с крестом » в оперсводках 6-й гв. сд, занимался нашими войсками, часто подвергаясь миномётному и артиллерийскому обстрелу немцев, не испытывавших нехватки в снарядах. Для примера цитирую данные «Оперсводки № 0143 штадива 6-й гв. сд от 18:00 19.3.42»: « …В течение ночи с 18 на 19.03.42 противник производил огневые налёты по району – роща с крестом, отм. 142,5. Одновременно пр-к обстреливал местность пулемётным огнём и огнём из автоматов ». Кроме 1942 года, данный район известен также боями зимы и лета 1943 года. Так что останки многострадального генерала , которые если и сохранились после 1932 года, скорее всего вновь поглотила одноимённая болгарской прожорливая русская «Долина смерти» .

Памятник генералу Лаврову установленный 7 сентября 1978 г. выдержан в героическом ключе и потому несколько диссонирует с общей идеей Кривцовского мемориального комплекса, являющегося прежде всего мемориалом скорби. Люди это чувствуют. Поддавшись этому чувству, не разобравшись и не зная историческую подоплеку жизненной судьбы генерала и его посмертных мытарств, можно прийти к полному отчуждению места, где о нём сохранена хоть какая-то память. Свидетельство тому публикации Александра Бородина «В долине смерти», «Биографические записки». Привожу выдержку: «…Идея действительно гениальная, ибо зрелище и мысли по поводу мемориала меня, во всяком случае, просто угнетают. А памятник В.Н. Лаврову тех же авторов, что и мемориала, вселяет гордость, чувство кровной сопричастности к делам «давно минувших дней ». Дело дошло даже до стихотворения:

«…И так как предводителей советских нет средь них, –

В последний бой ведёт их царский генерал Лавров ».

Думаю, что если бы в бой их вёл генерал Лавров, то многие бы из них остались целы, потому как на совести тех «предводителей » бесконечные бессмысленные атаки и тысячи загубленных чужих жизней. Пока же хоть и в таком виде, благодаря другой стране и наперекор судьбе, история сохранила память об этом достойном человеке.

Кривцовского мемориал – это мир в свете скорби, потому как его братские могилы возникли на месте немецких брустверов из трупов наших солдат, наступавших на их ДЗОТы. Умалчивать об этом и смешивать это понятие с героизмом, как это упорно делал академик С. Фёдоров, убеждавший всех в «органической связи » двух своих творений, значит всё исказить. Лично мне, чисто по-человечески, в качестве памяти о генерале Лаврове и о всех погибших в «Долине смерти» гораздо ближе благословение Митрополита Орловского и Болховского Антония сестрам Троицкого Оптина женского монастыря г. Болхова о возрождении храма и воинского скита на месте Введенской церкви бывшего села Березуй для чего им переданы управлением культуры 14 тысяч имён погибших солдат для поминовения.

«Генерал Лавров»

Василий Николаевич Лавров родился 27 апреля (9 мая) 1837 года. Выходец из скромной дворянской семьи Епифанского уезда Тульской губернии, Василий рано осознал, что в этой жизни ему придется рассчитывать только на самого себя. Он привил себе такие качества, как трудолюбие, усидчивость, честность и благородство по отношению к окружающим.

С детства Василий решил посвятить себя военной службе и твердо шел к намеченной цели. Проживал юноша со своей матерью, Любовью Ивановной Лавровой. Сведения о его отце отсутствуют.

В 1855 году Василий Николаевич с отличием заканчивает школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. Имя его как лучшего выпускника согласно традиции было занесено на мраморную доску. На службу он поступил 11 июня 1855 года прапорщиком в лейб-гвардии конно-гренадерский полк.

Решив продолжить военное образование, Лавров в 1857 году определился в Николаевскую академию Генерального штаба. За успехи в учебе его произвели в поручики, а 12 января 1863 года в чине штабс-капитана его командировали в Северо-Западный край в распоряжение генерала Галецкого.

В это время начинались волнения в русской Польше, вскоре переросшие в серьезное восстание с целью возвращения независимости. Однако повстанцы не имели возможности создать регулярную армию, и поэтому конечный исход борьбы не мог вызывать сомнений.

Состоя при штабе 2-й гвардейской пехотной дивизии, Лавров с лейб-гвардии Финляндским полком принимал непосредственное участие в боях у деревни Гудишки (26 апреля 1863 г.) и деревни Шкуркишки (27 апреля того же года), где был ранен в шею ружейной пулей и контужен. Уже в то время он проявлял отменную храбрость. За отличие в тех боях Василий Николаевич был награжден орденом Св. Владимира IV степени с мечами и золотой саблей с надписью «За храбрость».

По окончании польской кампании Лавров продолжал службу в штабе войск гвардии Петербургского военного округа в качестве старшего адъютанта для особых поручений. После производства в полковники (1866 год) его назначают начальником штаба 2-й гвардейской пехотной дивизии.

В том же году Василий Николаевич познакомился с Марией Погребовой - дочерью известного купца-коммерсанта, почетного гражданина и влиятельного деятеля городской Думы. На предложение руки и сердца гордая красавица ответила отказом, но просила дать срок подумать, и полковнику ничего не оставалось, как ждать.

Вскоре, однако, когда в доме ее родителей появился молодой, стройный, элегантный полковник с орденом на мундире и золотой саблей и повторил свою просьбу, Мария Александровна дала согласие. Медовый месяц после свадьбы молодые провели в Кривцово - имении Василия Николаевича (ныне Болховский район Орловской области), а потом поехали во Францию.

Двадцатидевятилетний полковник был сильно влюблен в свою восемнадцатилетнюю жену, отличавшуюся какой-то особенной статью. Его особенно забавляло, когда парижские уличные мальчишки кричали вслед высокой статной русской даме: «Эйфелева башня!».

В 1867 году у Лавровых родился сын, а через четыре года - дочь Елизавета.

Мария Александровна постоянно жила в селе Кривцово, занималась воспитанием детей и была полной хозяйкой имения. Василий Николаевич приезжал туда при всяком удобном случае и, конечно, во время отпусков. Иногда он увозил жену и детей к себе в столицу «погостить», ненадолго погрузиться в столичную жизнь. Это была счастливая пора у Лавровых.

Интересы Василия Лаврова не ограничивались только военной службой. Значительна была и его гражданская деятельность. С 1873 года он состоял гласным Орловской Думы. Был членом комиссии по постройке Литейного моста, под его руководством был составлен обширный доклад об устройстве конно-железных дорог в столице. Главным же делом Лаврова являлись вопросы отбывания воинской повинности. Его внимательное, ласковое обращение с просителями, теплое сочувствие к их требованиям заслужили благодарность как сословных старшин, так и населения.

30 августа 1875 года Василий Николаевич был произведен в генерал-майоры и до особого распоряжения оставлен в прежней должности начальника штаба 2-й гвардейской пехотной дивизии. Через год, 24 сентября 1876 года, повелением императора Александра II Лавров назначается командиром лейб-гвардии Финляндского полка и вступает в командование в канун 90-летия этой воинской части.

В 1877 году грянула большая война. В апреле Россия подняла оружие в защиту единоверного болгарского народа, которому угрожал геноцид со стороны турок-османов. Первоначальные удачи сменились поражениями под Плевной, и правительство было вынуждено направить на фронт в далекую Болгарию гвардейские полки.

21 августа Василий Николаевич первым эшелоном прибыл в Киев. Находясь чуть позже в Жмеринке, он уже отметил признаки войны: пути оказались забитыми встречными поездами с больными и ранеными, воинские эшелоны подолгу стояли или ползали черепашьим шагом. Находясь в Кишиневе, Лавров прежде всего посетил находившегося там на лечении известного генерала М. И. Драгомирова, с которым находился в дружеских отношениях, и услышал от очевидца событий рассказ о Шипкинской эпопее. В Яссы эшелоны с гвардейцами Финляндского полка прибыли 26-28 августа. Здесь собралась и вся 2-я гвардейская пехотная дивизия. Вскоре последовал приказ: из-за перегруженности железной дороги далее следовать пешком.

Таким образом, дивизии предстоял сорокадвухдневный марш на протяжении 600 верст от Ясс до позиций у Горного Дубняка. Путь шел через земли Молдавии, Румынии и Болгарии. Началом испытаний явился уже первый переход в сильную жару по гористой местности. Однако воины Финляндского полка укрепились и духом, и телом. «Вчера мы шли с 6 часов утра до 6 часов вечера и все-таки, несмотря на невероятную усталость, вошли в город с музыкой…» (из письма В. Н. Лаврова). Он описывает также сильнейший ливень - такие стремительные потоки воды, что солдаты едва могли стоять на ногах.

После 10 сентября погода резко переменилась: «Пришли дожди и холода, люди становятся на биваке на сырую землю, и появились лихорадки… Московский полк вошел в Яссы, имея 1000 человек отсталыми, люди валялись на улице от изнеможения…» (из письма В. Н. Лаврова).

Тогда Василий Николаевич, ободряя бойцов, пошел во главе своего полка пешком, пренебрегая своим командирским правом ехать на лошади. Мягкий и добрый к солдатам, Лавров хотел на своем опыте познать трудную долю солдата, и совсем скоро этот путь привел его к мгновенному решению лично возглавить атаку на турок, для него уже последнюю.

Военные действия между тем продолжались. В августе 1877 года героические защитники перевала у Шипки (36-й Орловский и 35-й Брянский пехотные полки с болгарскими ополченцами) сорвали план широкомасштабного контрнаступления османов с целью отбросить «неверных» обратно за Дунай. И это несмотря на огромное численное превосходство противника.

30 августа последовал неудачный, уже третий по счету, штурм турецкой твердыни - крепости Плевна, после чего, по совету специально прибывшего из Петербурга героя Севастопольской обороны в Крымскую войну генерала Э. И. Тотлебена, русское командование пришло к выводу, что единственный способ взятия Плевны состоит в ее блокаде. Ближайшей целью становилось овладение Горным Дубняком и Телишем, чтобы сомкнуть кольцо блокады.

10 октября лейб-гвардии Финляндский полк был спешно переброшен к селению Еки-Баркас, где концентрировались полки и батареи гвардейской пехоты, а также кавалерийские части под общим командованием генерала И. В. Гурко, для штурма важного турецкого укрепления у селения Горный Дубняк.

11 октября полком было приготовлено 500 больших фашин, предназначенных для забрасывания рвов и глубоких канав, препятствовавших проезду артиллерии. В тот же день генерал Лавров с некоторыми своими офицерами и представителями других полков участвовал в поездке для обзора участка между Плевной и Горным Дубняком - в 23 километрах от этой крепости.

Укрепление у Горного Дубняка представляло собой возвышенность на ровной площадке, поросшей кустарником, который впереди на 1000 шагов был вырублен турками, но кое-где остались одинокие кустики, до которых они в точности измерили расстояние, чтобы бить наступающих наверняка. Самая невыгодная и опасная позиция оказалась у Финляндского полка. В 9 часов утра 12 октября генерал И. В. Гурко, под командой которого находилось 22000 человек при 64-х орудиях, приказал начать штурм. Османы, вооруженные стрелковым оружием иностранных образцов и четырьмя дальнобойными крупповскими пушками, вели прицельный огонь огромной силы и плотности, наносивший нашим войскам большие потери.

По свидетельству участника штурма А. Пузыревского, это был «адский, потрясающий огонь… что-то чудовищное, уничтожающее…» Ему вторит полковник Г. П. Шмидт, наблюдавший бой с близкого расстояния: «Бойня…резня… ад огня…» Перелеты русских гранат наносили потери русским же войскам, особенно батальонам Финляндского полка, находившимся на исходных рубежах.

Около 11 часов в «мертвом пространстве» лощины собрались 1-й и 4-й батальоны полка во главе с генералом Лавровым. До укрепления оставалось 300-400 шагов совершенно открытого пространства.

Василий Николаевич убедился, что штурм оказался плохо подготовленным. В 14 часов офицер-ординарец доставил приказ генерала И. В. Гурко провести общую атаку, опять-таки имевшую мало шансов на успех, но Лавров уже принял окончательное решение.

«Молодцы! Сейчас пойдем в атаку. Когда я взмахну саблей и крикну «ура!» - смотрите все за мной», - обратился он к солдатам. Резким взмахом генерал оторвал себя от земли, выхватил саблю и с криком «ура!» бросился вперед. В едином порыве офицеры и солдаты устремились за своим любимым командиром с одной целью - взять вражеский вал.

Вдруг в пятидесяти шагах от укрепления Василий Николаевич упал, пораженный двумя пулями в грудь, и потерял сознание. Финляндцы продолжали бежать вперед. Некоторые добежали до вала на 20-30 шагов, но под градом пуль вынуждены были отойти и залечь. Русская артиллерия прекратила огонь, и с 16 до 18 часов воцарилось грозное гробовое молчание. Рядовой Е. И. Колпаков вынес смертельно раненного генерала с поля боя и за это был награжден знаком отличия Военного ордена 4-й степени (Св. Георгия). Умирая 14 октября на Главном эвакопункте, Василий Николаевич просил Колпакова не покидать его жену и детей, и этот порядочный человек после увольнения из армии действительно со своей семьей поселился в Кривцово. До 1887 года он исполнял обязанности старосты, а затем - управляющего имением М. А. Лавровой.

Геройская смерть генерала Лаврова подала пример храбрости, и отдельные смельчаки смогли перебраться в ров укрепления османов и постепенно его заполнили. Тогда генерал Гурко, собравшийся уже отвести войска назад и окопаться, передумал, и около 19 часов внезапно раздалось победное «ура» - гвардейские полки стремительным броском овладели, наконец, редутом османов. В эту последнюю в бою у Горного Дубняка атаку лейб-гвардии Финляндский полк вел уже новый командир - полковник Георгий Петрович Шмидт.

Русские взяли в плен 2289 турок при 4 орудиях, но сами потеряли 3533 бойца - цена победы оказалась высокой.

В последних числах октября 1877 года траурная процессия с цинковым гробом генерала прибыла на поезде во Мценск. Тридцативерстный путь от станции до Кривцово гроб сопровождали жители окрестных деревень, усыпая дорогу поздними осенними полевыми цветами.

Останки В. Н. Лаврова были погребены при небывалом стечении народа в склепе Кривцовской церкви.

В 1932 году гроб с его прахом кощунственно вытащили из склепа в надежде забрать золотые и серебряные награды и когда их не оказалось, закопали метрах в 70 от церкви. Третье перезахоронение праха генерала состоялось 7 сентября 1978 года на Кривцовском мемориале, где был установлен его бюст.

Нельзя также не отметить необычно сильную, трогательную любвь, которую супруги Лавровы испытывали друг к другу в течение всей своей семейной жизни. «Ваш на земле и за гробом…» - так заканчивалось последнее письмо Василия Николаевича Марии Александровне, датированное 12 октября 1877 года.

(от инфантерии ), участник многих войн , Георгиевский кавалер . В конце XVIII века участвовал командовал Томским пехотным (мушкетёрским) полком (1799-1800 гг.), затем командовал всеми мушкетёрскими полками и казаками Сибири (1800-1806 гг.).

Биография

Николай Иванович Лавров происходит из старинного рода русских потомственных дворян регистрированных по Калужской губернии . Сын известного генерал-майор а князя Ивана Петровича Лаврова и его супруги Прасковьи Богдановны (в девичестве - Бибиковой), двоюродной сестры генерал-аншефа князя Александра Бибикова .

Военную карьеру Николай Лавров начал в 16 лет рядовым лейб-гвардии московского Преображенского полка (зачислен 1 января 1777 года). Здесь дослужился до звания поручик а. Как офицер Русской Армии, участвовал в походах и баталиях 1780-х гг.

15 мая 1789 года, с присвоением звания секунд-майор а переведён в 1-й батальон Бугского егерского корпуса . Сформировал этот корпус и командовал им в те годы легендарный полководец, генерал-майор князь Михаил Кутузов . К тому времени Кутузов был женат на кузине Н. Лаврова. Родственные отношения между ними переросли в дружбу, продолжавшуюся до самой смерти (оба умерли в одном году). Под началом Кутузова молодой офицер премьер-майор Павловского полка Николай Лавров в том же году участвовал в сражении под Каушанами , в штурмах городов-крепостей Аккерман и Бендеры в ходе Русско-турецкой войны 1787-1791 гг.

В 1790 году участвовал во взятии Килии и в полном драматизма штурме Измаила , где, проявив личную отвагу, получил пулевые ранения в правую ногу и левую руку. Отличившись при Измаил е, был произведён в премьер-майор ы. В 1791 году участвовал в разгроме 23-тысячного турецкого войска при Бабадаге и в Мачинском сражении . За героизм, за проявленную храбрость и отвагу 18 марта 1792 года был награждён Знаком военного ордена Святого Георгия-Победоносца (Георгиевский офицерский крест) IV степени.

В 1792 и 1794 годах воевал в Польше . В 1793 году в составе русского посольства в Османскую империю , возглавляемого светлейшим князем Кутузовым , посетил Стамбул . Задача миссии - упрочить русское влияние в Турции - была блестяще выполнена.

20 апреля 1797 года Н.И. Лавров получил звание подполковник а и был назначен бригад-майором при императоре Павле I (то есть выполнял адъютантские функции при императоре, формально не входя в Свиту Его Величества ), а уже 11 сентября 1798 года был произведён в полковник и.

В 1799 году участвовал в боевых действиях русско-австрийской армии во главе с фельдмаршалом графом Александром Суворовым против французских войск в Италии и затем в его знаменином Швейцарском походе . В это время князь Лавров занимал должность дежурного штаб-офицера при главной квартире (штабе) полководца, по статусу по прибытии в воюющий полк должен был уметь не только сообщить решение командующего, но и принимать участие (а в случае необходимости, заменить командира) в командовании, в организации боя. Принимал участие в осаде и взятии Брешии и Турин а; сражениях при Тидоне , Треббии , Нови , Сен-Готарде и Гларисе , где был ранен пулей в правое плечо навылет.

В признание боевых заслуг 2 ноября 1799 года высочайшим приказом был произведён в звание генерал-майор а. В это время он женился на дочке Варваре Муромцевой. После свадьбы получил назначение проинспектировать войска, находившиеся в Забайкалье , на Кяхтинской пограничной линии. Вскоре на год был назначен шефом Томского мушкетёрского полка , расквартированного тогда в основном в городе Колывани Томского уезда с функциями караульной службы по Томску и императорским Алтайским заводам Барнаульского уезда.

С 15 октября 1800 года стал шефом Ширванского мушкетёрского полка , занимая эту должность до 27 января 1808 года. Кроме того, был назначен инспектором по инфантерии Сибирской военной инспекции, командовал находившимися в Сибири мушкетёрскими полками, включая Томский и находившийся в Центральной Азии Ширванский мушкетёрские полки и формирования Сибирского казачьего войска .

23 августа 1806 года стал командиром бригады 8-й пехотной дивизии, вернувшись, таким образом, из Томской губернии в европейскую часть России.

Принимал участие в войне с наполеоновской Францией в 1806-1807 годах , отличился под Пултуском . В битве при Прейсиш-Эйлау получил тяжёлое ранение осколками гранаты в правый бок.

Летом 1808 года, в разгар Русско-шведско-английской войны , Лавров командовал 11-й пехотной дивизией. Здесь он сблизился с командующим русскими силами в Прибалтике генералом от артиллерии графом А.А. Аракчеевым , с которым до конца жизни поддерживал дружеские отношения. В этой войне задачей Лаврова была организация береговой обороны сухопутных сил.

30 августа 1810 года высочайше был удостоен звания генерал-лейтенант а .

22 апреля 1812 года назначен начальником штаба 1-й Западной армии, главнокомандующим которой был фельдмаршал М.Б. Барклай-де-Толли .

21 июня 1812 года, то есть через несколько дней после вторжения в Россию войск Наполеона (началась Отечественная война 1812 года ), Н.И. Лавров был освобождён от должности начальника штаба «по болезни» (на его место был назначен сначала маркиз Ф. Паулуччи, а 1 июля 1812 года - генерал А.П. Ермолов ). После Смоленского сражения был назначен командиром 5-го пехотного корпуса, включавшего в себя элитные гвардейские полки .

…По приезде князя Кутузова армия оживотворилась, ибо прежний [главнокомандующий] с замёрзлой душой своей замораживал и чувства всех его подчинённых. Однако же обстоятельства дел, завлекшие так далеко нас внутрь России, принудили и Кутузова сделать несколько отступных маршей, дабы соединиться с резервными силами, и наконец, 26-го числа последовало жесточайшее сражение при с. Бородине, которое продолжалось с 5 часов утра до 7 часов вечера. <…> Я имел честь командовать гвардиею, которая храбростью, послушанием и порядком заслужила похвалу от всей армии. <…> Сей день стоит ей убитыми и ранеными за 3000 человек. <…> Где смерть пожрала столько сынов России, я кое-как уцелел, но проклятые французы исстреляли моих верховых лошадей, и я теперь совсем пеш. Биваки расстроили моё здоровье. Если бог даст кончить сию утомительную войну, то минуты в службе не останусь, ибо, правда, никуда не гожусь, стар и слаб. Судя по делам, то через двое суток будет опять жарко. <…> .

Именно на «резерв центра» пришёлся один из основных ударов бонапартистов, пытавшихся овладеть редутом и батареей Раевского. Атаки, контратаки, штыковой бой возникали то и дело с разных сторон.

20 октября 1812 года «за мужество и храбрость, оказанные в сражении против французских войск 26-го августа при Бородине» был награждён орденом Святого Георгия III степени . Участвовал во всех основных сражениях осени 1812 года (под Малоярославцем , Вязьмой и Красным ).

В середине января 1813 года Н.И. Лавров тяжело заболел. В это время военные события развивались за пределами России. Николай Иванович вынужден был обратиться к представителю императора в войсках великому князю Константину с прошением: «Чувствуя, что теперь здоровье мое более и более ослабевает, то, дабы не сделаться излишним обременением по службе, я осмеливаюсь нижайше вторично просить Ваше Императорское Высочество об увольнении меня в отпуск для излечения болезни, сроком на четыре месяца… ». Прошение было удовлетворено. Путь хворающего генерала из Польши до имения в сельце Холодово затянулся до самой осени.

Скончался в ноябре того же 1813 года (по одной из версий, 29 ноября , по другой - несколько ранее, а 28 ноября исключён из списков) в имении Холодово Орловской губернии , доставшемся Н.И. Лаврову от матери . Похоронили двоюродного деда будущего русского писателя Тургенева у приходской Покровской церкви, расположенной в версте от села Нижняя Боевка . Шесть лет спустя «иждивением генерал-лейтенанта Николая Ивановича Лаврова» и стараниями его сестры и её мужа, вместо прежнего деревянного, в память о боевом генерале был построен однопрестольный каменный храм с колокольней.

10 декабря в «Московских ведомостях» был помещён именной рескрипт императора Александра I : «В память к заслугам на пользу отечества генерал-лейтенанта Лаврова, умершего после многих трудов, в нынешнюю кампанию перенесённых и расстроивших его здоровье, повелеваю оставшейся после него вдове производить по смерть [её] в пенсион полное содержание покойного, разумея под сим и жалованье инспекторское и столовые деньги ».

В Военной галерее Зимнего дворца портрет Н.И. Лаврова отсутствует: по словам сестры полководца, Екатерины Ивановны Лутовиновой-Сомовой, «покойный брат мой не позволял никому списывать с себя портретов и по сей-то причине оного портрета не бывало как у меня, так же и у покойной его жены ». На месте портрета находится рамка, затянутая зелёным шёлком, с гравированными чином, инициалами и фамилией .

Семья

Николай Иванович Лавров был женат на дочери генерал-поручика Муромцева - Варваре Матвеевне . Детей не имел. Дочь его сестры, Екатерины Ивановны Лутовиновой-Сомовой - Варвара Петровна Лутовинова , мать писателя Ивана Сергеевича Тургенева .

Награды

В справочной литературе сохранилось весьма скудная информация о наградах (а Герой, вероятно, имел ордена Святой Анны и Святого Станислава, более низшего ранга, чем известные у него ордена Святого Георгия), причём это информация исключительно о российских орденах. Однако в зарубежных кампаниях до Отечественной войны 1812 года он вполне мог быть награждён орденами иностранных государств.

• Кавалер ордена Святого Георгия III степени
• Кавалер ордена Святого Георгия IV степени
• награждён Золотым оружием «За храбрость»
• медаль «В память Отечественной войны 1812 года» (1813)

Память

Память о Н.И. Лаврове в Томской области не поддерживается: утеряно в изгибах Истории всё, что связано с русским дореволюционным офицерством.

Литература

• Волков С.В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л-Я. - М. , 2009.
• Список воинскому департаменту (генералам по старшинству) … на 1776 год. - СПб. , 1776.
• Степанов В.С., Григорович П.И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769-1869). - СПб. , 1869.
• Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812-1815 гг. // Российский архив: Сб. - М. : студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова, 1996. - Т. VII. - С. 443.
• Шабанов В.М. Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Именные списки 1769-1920. Биобиблиографический справочник. - М. , 2004.

Примечания

1. Имение (сельцо) Холодово является ныне исчезнувшей деревней в Апальковском сельсовете Кромского района , на границе с